By NewsAdder
Смерть на 97 году жизни Жан-Мари Ле Пена заставляет задуматься о перспективах правой политики сегодня на Западе, благо покойный был самым ярким ее представителем за последние десятилетия.
О правых и их будущем сегодня много говорят в контексте кризиса глобалистских идей, особенно после начала СВО.
При мысли о Ле Пене, первый кто приходит на ум, это наш Владимир Вольфович, которого так не хватает сейчас. Можно представить — какие бы он заявления делал в ходе СВО, как бы поднимал мораль наших военных и всего русского народа. Но Жириновский умер от ковида, будучи младше Ле Пена на 18 лет.
И Жириновский и Ле Пен, националистические политики, собственно, к этническому большинству не относились. Владимир Вольфович, как известно, был «сыном юриста», француз – бретонцем, откуда и необычная для французского уха фамилия Le Pen «Лё Пэн». Точнее, необычно в ней чтение – Pen должно бы по правилам читаться как «Пан» (носовая гласная), но читается в данном случае «как пишется», поскольку фамилия бретонская.
Но Франция — совсем не такая страна как Россия. Вернее, постсоветская Россия, с ее упором на этническое раздробление и противопоставление. Во Франции имеются национальные меньшинства, те же бретонцы, со своим особым языком, абсолютно не родственным французскому. Бретонцы — это кто-то вроде чувашей или мордвы в России. Даже не украинцев, настолько эти кельты далеки по языку и происхождению от французов.
Но все они, и бретонцы в том числе, в первую очередь французы. Никаких автономий там нет и в помине, не говоря уже про «союзные республики». И потому Ле Пен играл на общефранцузском поле, а не бретонском. Францию на части не раздирали и не раздирают. Да, в последнее время наблюдается определенный интерес к корням, к бретонской культуре и языку – но не более того. Никакого «берите суверенитета сколько хотите». И уж тем более нет окситанской республики, хотя Окситания во главе с Марселем и Тулузой – самое точное отражение Украины с центром в Киеве. Такая же южная, давшая множество героев литературных произведений — хитрых, скуповатых и себе на уме. Но лозунг «Окситания – не Франция», который активно продвигали в XIX веке местные тарасы шевченки (одному из них, Фредерику Мистралю даже дали Нобелевскую премию), там вовремя задвинули и запретили сепаратизм.
А, главное, не нашлось местного Ленина, который бы из Парижа нарезал народные республики, хотя все предпосылки к тому имелись. Так вот, Жириновский приехал в Москву из Алма-Аты, бывшего русского города Верного, и был отрезан от своей малой родины. А Ле Пен – нет.
Нет смысла пересказывать биографию усопшего. Он очень рано пришел в политику, и стал одним из самых молодых депутатов в его истории, в 27 лет. Затем он на много лет был выброшен из большой политики, и вернулся в парламент страны в 58 лет. Ле Пен избрал путь медленного и постепенного завоевания позиций. Национальный фронт был основан в 1972, но первого значимого успеха добился лишь в 1986. Зато в итоге Национальный фронт оказался значимой и важной силой французской политики. Триумфа Ле Пен достиг в возрасте 74 лет, в 2002 году, когда занял второе место на президентских выборах.
Во многом из-за страха Ле Пена и его наследников во Франции сохраняется мажоритарная система в два тура на выборах в парламент, и не допускается пропорциональная. В противном случае лепеновцы имели бы гарантированное и обширное представительство в нижней палате. А так во втором туре против их кандидата объединяются все остальные, и его отсекают. Раньше это использовалось против коммунистов, а теперь против Национального фронта и его преемника – Национального объединения.
Но успех Ле Пена не должен затмевать нам глаза, и мы должны четко понимать возможные границы радикально правой партии на современном Западе, дабы не питать иллюзий. Чего дало второе место Жана-Мари Ле Пена в 2002 и его дочери Марин Ле Пен (в 2017 и 2022)? Ничего. Проатлантический, проамериканский, глобалистский курс французской политики никак не изменился. Просто разрешили для развлечения электората и увеличения его явки карикатурных радикалов – и все. Все прекрасно понимают, что их до настоящей власти никто не допустит. При малейшей угрозе их настоящего успеха, все политики, все СМИ объединяются против них. Если надо пускают в ход провокации, судебное преследование и т.д. Раздувают скандалы внутри партии — как это было у Ле Пена, когда против него натравили родную дочь.
Так было в Австрии с Австрийской партией свободы, в Германии с «Альтернативой для Германии» и т.д. В прошлом году произошло два знаковых события, которые подтверждают, что у правых радикалов нет шансов на получение власти в условиях современной «демократии». Сперва в Нидерландах начались сложные переговоры о формировании коалиции после парламентских выборов в конце 2023 года. На них победила крайне правая «Партия свободы» Герта Вилдерса. Но ему так и не дали сформировать правительство. Путем всяческих проволочек через полгода создали внепартийный кабинет под руководством технического специалиста.
Еще показательнее были события во Франции. Там в 2024 году на парламентских выборах победили силы, оппозиционные президенту Макрону. Но из-за того, что ни центристы, ни левые не желали сотрудничать с Марин Ле Пен, Макрону удалось уже два раза подряд протолкнуть своего ставленника во главе правительства.
Иными словами, когда дело доходит до принципиального выбора, левые отрекаются от возможности поломать систему буржуазных партий, вступив в союз с «националистами», и поддерживают власть капиталистов.
Жан-Мари Ле Пен отлично понимал пределы своих возможностей. Также как и Владимир Вольфович. Он продолжал традиции правой французской политики конца XIX-начала XX веков. Тогда тоже имелись яркие имена, например, поэт Поль Дерулед с Лигой патриотов. Но и в то время националисты всегда имели статус маргиналов, несмотря на привлекаемые в свои ряды знаменитости – писателей, таких как Морис Баррес или Леон Доде, промышленников, таких как парфюмер Франсуа Коти.
Хотя националисты, и Ле Пен в том числе, давным-давно отказались от всякого радикализма, ничего «фашистского» и «расистского» в их программах нет. Собственно, их бьют за «мыслепреступления» по Оруэллу, и за слишком «смелые» слова, смелые по меркам нынешней политкорректности.
Так что Россия не может и не должна рассчитывать на них в своей политике. Националисты и правые ничем ей помочь не смогут, да и не захотят. Вполне себе «нормальный» правый Орбан в Венгрии, и левый Фицо в Словакии делают для нее гораздо больше, будучи системными политиками.
